Дмитрий Медведев - «Комсомольской правде»: «Кризиса, такого как в 2008-м, не будет. Тушенку, мыло и спички с солью запасать не надо!»

В эксклюзивном интервью «Комсомолке» премьер рассказал о том, что на самом деле происходит в российской экономике, зачем мы держим резервы в Америке, какой будет пенсионная реформа, что самое неприятное в работе Кабмина, можно ли пить кефир за рулем и о многом другом.

О НЕФТЯНОЙ ИГЛЕ И РОСТЕ ЭКОНОМИКИ

- Дмитрий Анатольевич, каковы для вас главные итоги этого года? Что было самым важным, а заодно - самым трудным, может быть, неожиданным и интересным?

- Первое ощущение - председателем правительства работать не легче, чем президентом. Правительство - это такая машина, которая крутится 24 часа: гигантское количество нормативной документации, которую оно обрабатывает и выпускает, оперативное управление экономикой, ежедневные проблемы страны. Это естественно. Так работают правительства во всех странах. Но это, наверное, первое эмоциональное наблюдение. Что касается года, то он, конечно, был совсем не простым. Не скрою, общая экономическая ситуация заставила принимать те решения, которые, может быть, в иной ситуации я предпочел бы не принимать.

Сейчас довольно активно обсуждается так называемое бюджетное правило: принесло ли оно пользу или же сковало экономику. Это правило обеспечивает выполнение социальных обязательств независимо от колебаний цен на нефть и газ. Уверен, что это правильное решение. Но оно было принято в том числе потому, что нет уверенности в перспективах развития мировой экономики. Решение по бюджетному правилу было сложным, но важным. Оно позволяет нам жить исходя из реальных возможностей. А не так, как многие любят: прожигая государственные средства.

Что касается общеэкономической ситуации в целом, я бы не хотел нагонять страстей. Все более-менее приемлемо. Другое дело, что нам нужно несколько другое качество роста. В прошлом году он был приблизительно 3,4%. И, наверное, это не очень много. Но в то же время все-таки гораздо лучше, чем рост в Европе. Там даже не рост, а рецессия. У нас хорошие показатели по госдолгу. Ведь все должны жить по средствам. У нас долг по отношению к ВВП всего 10%. Большинство самых развитых стран - и Америка, и Британия, и Италия - имеют соотношение долга к ВВП практически 100%, а в Японии даже больше.

У нас весьма приличные показатели по безработице. Если в 2011 году безработица была выше 6%, то прошлый год мы закончили с показателем 5,5%. Это ниже любого государства Европы и многих других стран мира. А это очень важно, от этого зависит социальное самочувствие людей. Я помню настроения людей, когда в 2008 - 2009 годах у нас резко стала расти безработица. Они не были праздничными. И очень хорошо, что мы тогда смогли с этой безработицей справиться. Задушили эту отрицательную тенденцию. И создали много новых рабочих мест. Поэтому, если говорить о макроэкономических показателях, то они в целом приемлемые. Не могу сказать, что они меня очень радуют. Потому что для развития нам нужны другие показатели. Не менее 4 - 5 процентов роста в год.

На одном из последних заседаний правительства мы рассматривали три сценария развития российской экономики на 2014 - 2016 годы. Консервативный, когда мы растем приблизительно так же, как сейчас. Есть вариант умеренно-оптимистичный: 4 - 5% в год, что позволяет нам решать важнейшие задачи. Его мы и приняли за основной. И есть вариант прогрессивный, радикальный - с темпами роста до 7% в год. Не уверен, что он имеет сейчас шансы на реализацию.

Дмитрий Медведев: "Что касается общеэкономической ситуации в целом, я бы не хотел нагонять страстей. Все более-менее приемлемо. Другое дело, что нам нужно несколько другое качество роста" Фото: Анатолий ЖДАНОВ

- То есть вариант нулевого роста вы даже не рассматриваете?

- Нет.

- А критики правительства говорят, что нам угрожает спад.

- Бесконечного роста не бывает. Рано или поздно возникает спад. Вопрос в том, к чему этот спад ведет. Нельзя допустить не технической, а настоящей рецессии. Вот с этим правительство будет бороться. И я думаю, что у нас есть все шансы этого не допустить. При том, что мировая экономика стоит на грани рецессии. Нам нужно таким образом разогреть внутренний спрос, чтобы мы смогли справляться с неприятными тенденциями.

Вспомните, что происходило буквально три-четыре года назад. Наши нефть, газ, другие сырьевые товары, металлы упали в цене, и, естественно, поступление валютной выручки, за счет которой мы в значительной мере формируем бюджет, снизилось. То же самое произошло с Бразилией, отчасти Китаем, хотя у них темпы роста были выше. А вот в Индии этого не произошло, потому что у них очень хорошо развит внутренний спрос. В то же время нельзя перегревать экономику, как это сделали американцы накануне кризиса, когда любой желающий мог получить ипотеку за полпроцента. И потом все лопнуло как большой мыльный пузырь.

- Мы много лет говорим о создании внутреннего спроса, но по-прежнему сидим на нефтяной игле.

- Сидим. Но давайте вспомним, сколько лет мы на нее подсаживались. Это как привычка к разным пагубным вещам. Она возникла не за один год. Мы целенаправленно раздували свой углеводородный сектор. И, кстати, я не говорю, что это так плохо. За счет этого в советский период мы смогли развить страну. Но нельзя жить только этим. Мы обязаны поменять структуру нашей экономики. 90-е годы не беру, это был бесконечный вялотекущий, а иногда и бурный кризис. За последние 13 - 14 лет мы просто не успели этого сделать. К тому же несколько последних лет было потрачено на выход из мирового кризиса. Поэтому задача остается актуальной.

Для укрепления корпоративного духа Дмитрий Медведев в одни из зимних выходных пригласил членов Кабмина покататься на лыжах в Красной Поляне. На фото слева направо: вице-премьер Ольга Голодец, президент Федерации горнолыжного спорта России Светлана Гладышева, премьер Дмитрий Медведев, министр финансов Антон Силуанов, глава МЧС Владимир Пучков, министр энергетики Александр Новак. Фото: пресс-служба председателя правительства РФ.

КАК НЕ ЗАДУШИТЬ МАЛЫЙ БИЗНЕС

- С начала года в России прекратили работу 400 тысяч индивидуальных предпринимателей. Почему рабочие места у нас увеличиваются в основном за счет чиновников и проверяющих, которые только и думают: кого бы им еще придушить?

- Да, проверять мы умеем. Что касается ухода из бизнеса, я пока не вижу ничего фатального, люди сами для себя принимают решение, чем им заниматься. Конечно, если люди чувствуют, что у них нет перспектив, они будут уходить. Это создает необходимость корректировать и отдельные решения правительства и предлагать изменения в законы. Вы ведь имеете в виду ситуацию, которая сложилась с так называемым самозанятым населением? Люди начали считать, что для них выгоднее – сохраняться в качестве индивидуальных предпринимателей или работать по найму. Эти подходы могут быть скорректированы, в том числе и за счет введения дифференцированной ставки страхового взноса. А также поддержки тех, чей доход не превышает 300 тысяч в год. Но главное - создавать условия для того, чтобы люди хотели быть в бизнесе. Нельзя ориентировать всю страну на переход в чиновники или в представители какого-то нового управленческого сословия, в сферу услуг. При том, что в мире эти процессы идут. Объективности ради надо сказать, что в сфере государственных услуг трудится огромное количество людей и в других странах. Но мы крайне заинтересованы в росте среднего класса, то есть малого и среднего бизнеса.

- Мы можем говорить о каких-то конкретных мерах, которые были приняты за этот год, чтобы изменить настроения в обществе к лучшему?

- Можем. Мы приняли 40 государственных программ. За ними содержательные решения и большие деньги. Конечно, нужно, чтобы они еще были эффективно потрачены. Пример. Одна из программ касается поддержки научных кадров. Речь идет о выделении в течение нескольких лет сумм, измеряемых сотнями миллиардов рублей. Но это обычно людей не впечатляет. Говорят: ну вот, эти миллиарды опять неизвестно куда пойдут. Но важно, что мы разработали реальные инструменты поддержки людей, которые только закончили университет и выбрали для себя путь в науке. Предусмотрены очень приличные по размеру гранты. Но еще должно быть жилье. Нужна специальная социальная ипотека, чтобы университет или Академия наук планировали на это средства. То же самое касается инженерных кадров. И стипендий от президента и правительства по различным инженерным специальностям, включая тех, кто занимается оборонкой.

Дмитрий Медведев: "Если люди чувствуют, что у них нет перспектив, они будут уходить. Это создает необходимость корректировать и отдельные решения правительства и предлагать изменения в законы" Фото: Анатолий ЖДАНОВ

ПРО ПУШКИ С МАСЛОМ

- Кстати, про оборонку. Не слишком ли много денег мы в нее все-таки вкладываем?

- Самое неприятное, что есть в работе правительства, это необходимость бесконечно делить деньги. Никогда не бывает ситуации, когда все всем довольны. И денег не бывает столько, чтобы все задачи решить. Мы недофинансировали государственный оборонный заказ и в 90-е годы, и в нулевые. И только буквально последние пять - семь лет на это появились средства. Да, деньги большие. Надо смотреть, чтобы их не растаскивали, чтобы они тратились на современные виды вооружений. При этом, во-первых, мы поддерживаем огромные коллективы, которые занимаются выпуском оборонной техники. И во-вторых: эти инженерные решения потом используются для создания гражданских образцов техники. Поэтому я считаю правильным, что мы на это тратим значительные средства. Но, конечно, определенный бюджетный маневр мы все равно будем проводить. И то, что сейчас нельзя немедленно выпустить, мы можем сдвинуть на другой период. Или кредитные схемы использовать. Но еще раз говорю: это очень важное направление реанимации российской промышленности.

- Людям важно услышать, что создаются рабочие места, кроме всего прочего.

- И сохраняем, и создаем новые.

- Нет ли при этом угрозы социальным программам? То есть знаменитое «пушки вместо масла».

- Этого нет и не будет. Несмотря на то, что мы вынуждены ограничивать себя в условиях мирового экономического спада, ни одна социальная программа не свернута, ни одно социальное обязательство не остается неисполненным. Финансирование идет в полном объеме. Это стратегический курс государства, курс президента, курс правительства. Так и останется!

- Но ведь кому-то все же придется затянуть пояса?

- Мы уже вводим режим экономии. Принято решение, что каждое ведомство должно отказаться от 5% поставок для государственных нужд или для выполнения государственных услуг. В масштабах страны это миллиарды рублей. Это один из элементов жесткой экономии. Я напомню, что еще в 2010 году мною был подписан указ президента о сокращении количества должностей в правительственном блоке на 20%. С известными оговорками, но тем не менее это решение исполнено. Хотя сокращаться всегда очень сложно. И я, и Владимир Владимирович получаем большое количество обращений с обоснованием того, что сократиться нельзя, иначе рухнет мир. Иногда мы это поддерживаем, а иногда все-таки говорим: нет, ребята, надо сокращаться. Ну и целый ряд других решений, направленных на то, чтобы наша государственная служба не превышала необходимого размера. За последние годы количество госслужащих росло, это правда. Несмотря на сокращения, есть еще чем заниматься. И не только на федеральном, но и на региональном уровне.

Во время своих поездок по регионам Дмитрий Медведев не упускает возможности протестировать какую-нибудь технику. В Ставропольском крае премьер сел за руль зерноуборочного комбайна. Фото: ИТАР - ТАСС.

О ПЕНСИОННОЙ РЕФОРМЕ

- Когда правительство уже наконец разберется с реформой пенсионной системы?

- Мы долго создавали действующую пенсионную модель. Она работает, но она не идеальная. Уравниловки многовато, и люди не до конца понимают, что и как происходит. И, конечно, все хотят, чтобы пенсии были больше, и коэффициент замещения (то есть то, что ты получишь после перехода на пенсию, по отношению к той зарплате, которую ты получал) был максимально высоким. Стремиться нужно к тому, чтобы коэффициент был, как во многих странах - не менее 40%. Что же касается текущей ситуации: мы приняли законы, которые формируют контуры новой пенсионной системы. В настоящий момент идет обсуждение пенсионной формулы. Для того, чтобы она была понятна людям. Мы даже решили сделать такую модельку, пенсионный калькулятор. Чтобы можно было в Интернете или в пенсионном фонде вбить туда???? свою зарплату и получить сумму пенсии, которую человек будет иметь по формуле. Тогда пенсионная система будет понятна и прозрачна. Но нам нужно, чтобы в ее формировании участвовали все. С чем, например, связана проблема с малым бизнесом и самозанятым населением? Зачастую они практически не участвовали в формировании своей пенсии. А это не очень правильно. Они же не сверхбогатые люди, которые могут не думать о своей пенсии. Сейчас мы предложили людям сделать выбор, как будут делиться деньги, которые в последнее время шли на формирование накопительной системы. Появится возможность, чтобы часть денег шла в солидарную часть пенсии, а часть - в накопительную. Но люди должны сами решить: интересно им это или неинтересно.

- Получается, вначале людей заставили поверить в одну пенсионную систему, а теперь ее решили сломать и хотят заставить поверить в другую?

- Мы ее не ломаем. Общий смысл изменений заключается в том, что никто ничего не теряет. Выбор сохраняется. Скорее это расширение возможностей по использованию своих пенсионных накоплений, а не какая-то модель, когда говорят: знаешь, вот у тебя было так, а теперь - мы решили - будет совсем по-другому. Мне кажется, основное достоинство пенсионной модели, которую мы предложили, в том, чтобы у людей было право выбора: или так, или иначе.

Дмитрий Медведев: "Мы долго создавали действующую пенсионную модель. Она работает, но она не идеальная" Фото: Анатолий ЖДАНОВ

О ЗИМНЕМ ВРЕМЕНИ, ПРОМИЛЛЕ И МИГРАНТАХ

- Есть три вопроса, касающихся работы правительства, которые вызывают в народе резонанс. Зимнее время - это просто хит. Второй - миграция. Третий - промилле. Какие новости нас тут ждут?

- Если бы все наши проблемы сводились к этим хитовым вопросам, думаю, мы бы жили в очень счастливое время и в сверхкомфортных условиях. Основные-то проблемы другие. По зимнему времени все исследования, которые проводились, показывают, что приблизительно 50% людей за то, чтобы жить в старой системе координат, 50% - в новой. Конечно, есть и плюсы, и минусы. Когда-то я давал поручение предыдущему составу правительства принять соответствующее решение. И оно было принято. И сейчас правительство не видит смысла его пересматривать, потому что количество людей, которые будут недовольны, окажется приблизительно таким же. Но я не считаю, что этот вопрос вообще раз и навсегда закрыт. На протяжении ХХ столетия мы же многократно все с часовыми поясами  меняли. Но бесконечно  тасовать нельзя. Тем более, еще раз говорю, как только мы это сделаем, другая половина жителей скажет: зачем поменяли?

- А промилле?

- Эта тема очень серьезная. У нас чудовищная ситуация с травматизмом и гибелью людей на дорогах. И в значительной степени это связано с употреблением алкоголя за рулем. Я бы хотел напомнить тем, кто подзабыл, что в советские времена никаких промилле не было. И никто даже не ставил вопрос ни о точности приборов, ни о том, что, мол, мы хотим бокал-другой пропустить, а потом за руль сесть. И норма в правилах дорожного движения о допустимости 0,3 промилле в отношении водителей появилась буквально несколько лет назад, а потом была отменена.  Я свою позицию не изменил. Она заключается в том, что за рулем пить нельзя. Особенно в условиях специфических привычек, присущих значительной части наших людей. Если нарисовано какое-то промилле, человек это воспринимает как команду «можно выпить». А выпить у нас умеют. Чуть-чуть для начала. Но многие  на достигнутом не останавливаются. Поэтому нам пока рано переходить к той системе, которая есть в других странах. Я не знаю, может быть, через много лет мы и будем такими же законопослушными. Хотя далеко не все страны  разрешают выпивать за рулем так, как это, например, делается в США. У них 0,8 промилле. Но с чем я не могу не согласиться, измерительных приборов стало больше, какие-то из них - более чувствительные. И, видимо, возможны манипуляции, поборы, в том числе и со стороны сотрудников правоохранительных структур. Никто не без греха, что называется. Поэтому в законе должна быть позиция, связанная с отклонением точности приборов. Чтобы из-за этого фактора люди не понесли ответственности.

- То есть кефир можно пить?

- Да кефир ничего не дает! Это все страшилки, которые распространяют разные люди, в том числе и лоббирующие интересы производителей алкоголя. Мои коллеги,  не буду их называть, проводили над собой страшный эксперимент. Они пили кефир, пили лекарства, пили квас. И дышали в алкотестеры. Жуть! Говорят, даже квас, который на самом деле содержит некоторое количество алкогольной субстанции, практически через полчаса после употребления не дает никаких отклонений приборов. Кефир и лекарства не дают вообще. Но чтобы исключить саму эту возможность, я, выступая в Государственной Думе, сказал: хорошо, давайте поговорим с учеными и выработаем максимальное отклонение приборов, которое не будет основанием для наказания. Все остальное, мне кажется, от лукавого. И просто основано на желании устранить ответственность за управление транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения.

- И, наконец, миграция...

- Эта тема не является ни позитивной, ни негативной. Это просто наша жизнь. Во-первых, мы живем в условиях открытой страны, когда люди приезжают-уезжают. Во-вторых, мы живем в условиях сложной демографии, когда нам нужны дополнительные рабочие руки. Вряд ли Россия в ближайшие годы и десятилетия сможет полностью отказаться от услуг приезжих. Потому что сами мы уже не хотим работать, например, дворниками (я, кстати, подметал улицы, будучи студентом). Это неквалифицированная работа, не очень хорошо оплачиваемая. Но нужно, чтобы все, кто приезжает, соблюдали наши правила, наши законы, традиции, чтобы они владели русским языком. Тогда будет  спокойная ситуация. Нужно сделать процесс контроля над миграцией управляемым. Я недавно был в службе по миграционной политике в Нижнем Новгороде. Там  в режиме реального времени отслеживается число приезжих. И был удивлен, какое количество людей приезжает к нам работать из развитых государств - сотни тысяч человек из Германии, Нидерландов, Британии. Не туристов. Не в Эрмитаж. Это те, кто приехал по рабочим визам. Это означает, что наша страна привлекательна для людей, которые получают неплохой заработок у себя дома. Огромное количество приезжает с Украины, из Белоруссии. Их число в отдельные дни измеряется миллионами. Ну и, конечно, из государств Центральной Азии, больше всего - из Узбекистана и Таджикистана. Но самое главное - создать систему, которая позволит контролировать эти процессы. На это и направлены последние решения.  В том числе связанные с необходимостью пользоваться международными заграничными паспортами, а не ездить по каким-то справкам и левым документам. Мы должны понимать, кто к нам приезжает. Это проблема санитарно-эпидемиологическая. Экономическая. Это проблема безопасности. Так и будем этим заниматься.

Дмитрий Медведев: "Вряд ли Россия в ближайшие годы и десятилетия сможет полностью отказаться от услуг приезжих. Потому что сами мы уже не хотим работать, например, дворниками" Фото: Анатолий ЖДАНОВ

ЗАЧЕМ МЫ ДЕРЖИМ РЕЗЕРВЫ В АМЕРИКЕ

- Россия размещает средства своих суверенных фондов за границей под 1,5%, при этом займы за рубежом нам в среднем обходятся под 6,6%, а внутри страны - минимум под 14%. Почему мы кормим не свою экономику, а чужие?

- Такая вроде бы нехитрая арифметика даже специалистов приводит к выводу, что мы на этом теряем большие деньги.

- Их даже посчитали -  35 млрд. долларов убытков в год!

- Да, их считают, а потом говорят, что мы кормим иностранные экономики. Это, конечно, совсем не так. Во-первых, мы тратим свои деньги, размещая их в иностранных долговых инструментах, потому что так поступает весь мир. Россия, Норвегия, некоторые арабские страны размещают деньги суверенных фондов в заграничные активы, чтобы снизить свои страновые риски. Наша страна очень сильно зависит от нефти и газа. Поэтому мы стараемся класть деньги в высоконадежные инструменты, которые хорошо защищены и не подвержены большим рискам колебаний. Конечно, могут произойти самые разные и весьма сложные события. И резервные валюты могут сдуться. Проблемы были у доллара. Сейчас он чувствует себя достаточно прилично. Теперь проблемы у евро. Но это не значит, что мы не должны хранить  резервы в самых пока  надежных иностранных  валютах.

Второе. Когда ведут такие подсчеты, забывают о том, что кредиты, которые наши компании получают на Западе под больший процент, и деньги, которые мы размещаем там под меньший процент, не носят абсолютно встречного характера. Обычно мы размещаем в долговых бумагах деньги на более короткий срок, а, например, кредиты получаем на более длительный срок. И поэтому считать проценты, как вы сказали, один против шести - это неправильный экономический счет.

- Мы не строим скоростные магистрали, не строим дороги, не развиваем Дальний Восток  - оттуда все уезжают, а наши денежки лежат в кубышке.

- Мы строим дороги, и с каждым годом все больше и больше. Но мы не должны забывать, что живем в самой крупной стране в мире. Одно дело - покрыть сетью дорог, например, Голландию, а другое дело - Россию. У нас реально гораздо более сложные задачи. Это, я надеюсь, все понимают. Мы строим много. Достаточно посмотреть на то, что происходило на Дальнем Востоке, на то, что происходит в Сочи и вокруг Москвы, где мы решаем очень сложные транспортные задачи. Но мы не должны все деньги, которые зарабатываем, переводить, например, в дороги. Нужно соблюдать макроэкономические пропорции.  Мы не должны просто накачивать экономику деньгами. Давайте вспомним начало 90-х годов, когда наша инфляция была 1500%. А сейчас инфляция составляет 6,5%. В этом году, надеюсь,  будет ниже 6 процентов. Мы защищаем накопления наших людей. А если мы сейчас возьмем и бухнем все деньги во внутренние проекты, то раскочегарим инфляцию. И она будет не 6%, а 10 - 15%. И наши же люди придут и скажут: слушайте, а чего вы не защищаете наши накопления? Почему они каждый год так уменьшаются? И будут правы. У нас есть еще более амбициозная цель - мы должны инфляцию задавить, вывести на уровень европейских государств, чтобы она стала  2 - 3%. Тогда и ипотека будет других денег стоить. Поэтому тот, кто говорит, что мы свои деньги размещаем задешево, а чужие получаем задорого, тот  рассуждает непрофессионально.

Дмитрий Медведев: "Мы строим дороги, и с каждым годом все больше и больше. Но мы не должны забывать, что живем в самой крупной стране в мире. Одно дело - покрыть сетью дорог, например, Голландию, а другое дело - Россию" Фото: Анатолий ЖДАНОВ

О ДЕШЕВОЙ ИПОТЕКЕ

- Вы говорите об удешевлении ипотеки, а у нас даже предприятия получают кредиты минимум под 12 - 14 процентов годовых.

- Это признак несовершенства работы нашей финансовой системы. Мы добились ситуации, когда инфляция у нас около 6%, а банки закладывают такую плату за риск, которая выводит кредитную ставку  на уровень в два раза больший, чем инфляция, и существенно более высокий, чем ставка рефинансирования Центрального банка. И вот это уже неправильно. Об этом несколько раз в последний месяц был разговор. Мы, конечно, не можем банкам просто приказывать...

- А если все-таки банкирам позвонить и, так скажем, уговорить?

- Это не рыночный метод, но все-таки немножко погрозить им нужно. Мы сказали им: знаете, вы давайте соразмеряйте плату за риск с реальным состоянием экономики. А мы будет совершенствовать условия работы банков. Как меня информируют, банковское сообщество определенные сигналы услышало. Тем более что у нас значительная часть банков - государственная. Наверное, нам в будущем нужно будет более активно развивать частные банки. Но сейчас значительная часть денег у нас, как известно, находится в Сбербанке, в ВТБ, в нашем институте развития - Внешэкономбанке. С руководством этих банков мы, конечно, разговаривали. Надеюсь, нам удастся  улучшить условия кредитования на территории России. Это одна из амбициозных задач, которую предстоит решать новому руководству Центрального банка. Вперед!

- К осени можно надеяться?

- Цыплят по осени считают (смеется).

- Сегодня это ведь, по сути, запретительные ставки.

- Очень большие, я согласен. Помню рассуждения на тему того, что как только у нас инфляция будет низкая, то плата за кредит, ипотека также будут низкие. У нас сейчас инфляция низкая (для России, конечно), а кредитные ставки достаточно высокие.

О ДОЛЛАРЕ И НОВОМ КРИЗИСЕ

- Еще один парадокс: уже несколько лет доллар и евро практически не меняются в цене. Зачем мы держим искусственно сильный рубль? Ведь это бьет по отечественному производителю.

- Не скрою, недавно в непубличной части заседания правительства у нас шел серьезный разговор на эту тему. Позиции расходятся. Например, Центральный банк считает, что у нас нет избыточного укрепления рубля. Другие ведомства - что рубль укрепляется слишком сильно. Мы сейчас с вами рассуждаем как макроэкономисты. Но если бы мы начали рассуждать так, как рассуждает огромное число наших людей, то пришли бы к другому выводу:  хорошо, что рубль такой крепкий. Помните, что у нас происходило в 2009 году, когда рубль ослаб?  Люди заволновались. Потому что одно дело, когда доллар, все знают, стоит около 25 - 30 рублей, а другое дело, когда он уже 35 - 37. Люди тогда  не понимают, что происходит, не верят в национальную валюту и начнут избавляться от рублей. А это для нашей экономики тоже плохо. Тенденции на укрепление национальной валюты и на ее мягкое ослабление всегда будут бороться. И это задача управления в текущей ситуации. Что выгоднее - поддержать экспортеров или импортеров? Что выгоднее - не допускать вообще никакой девальвации или немножко ослабить рубль?

- Эксперты пугают россиян новым кризисом. Пора ли уже запасать тушенку, гречку и спички?

- С учетом того, что читателями вашей газеты являются очень разные люди с очень разными представлениями (это хорошо, это значит издание популярное), я должен ответить простыми словами. Кризиса в том смысле, который был в 2008 - 2009 году, я уверен, нам удастся избежать. Никакую тушенку, мыло и спички с солью запасать не надо! Но то, что мы находимся в условиях очень сложной международной экономической ситуации, никаких сомнений не вызывает. Не помогает нам и то, что у нас действительно тяжелая структура российской экономики, которая нам досталась еще с советских времен. Поэтому будем справляться с этими вызовами, будем  уходить от неприятных последствий, которые связаны с замедлением развития экономики. А людям нужно спокойно смотреть в будущее. Все социальные программы, все пенсионные накопления находятся под защитой закона. И, на мой взгляд, управляются в достаточной мере эффективно.

С председателем правительства Дмитрием Медведевым беседовали главный редактор «Комсомольской правды» Владимир СУНГОРКИН и  специальный корреспондент отдела политики Елена КРИВЯКИНА

Продолжение интервью читайте 22 мая в газете «Комсомольская правда», а также на сайте kp.ru

КСТАТИ

За год правительством было выпущено 3906 актов и внесено в Госдуму 269 законопроектов, принято 40 госпрограмм. Дмитрий Медведев совершил 58 рабочих поездок по России и нанес 17 зарубежных визитов.